1 Один из эпизодов Гражданской войны в Китае: боевые действия между т.н. "фэнтяньской" и "чжилийской" группировками - прим.перев.
В том году в квартальной кумирне разместилась цирковая труппа "Уцяо". Сын Чжу Люда - руководителя труппы - был в этой кумирне прислужником. Ван Пэйшэн каждый день ходил к цирковой труппе, чтобы посмотреть на их тренировки, и, пристроившись сбоку, подражая им делал махи ногами, шпагаты, "мостики", сальто. Руководитель Чжу, будучи глубоко восхищённым гибкостью и решительностью мальчика, проходя мимо давал указания. После нескольких месяцев упорных тренировок, Ван мог сделать на столе свыше тридцати сальто подряд:
Почтенный Ван до сих пор помнит про эту непредвиденную случайную встречу детских лет, и тем более не забывает о том, что руководитель Чжу и маленькие члены труппы помогли ему заложить базу для последующей тренировки боевых искусств.
Однажды Ван, которому было уже больше десяти лет, тренировался во дворе с шестом вместо копья, размахивая им во все стороны. Неожиданно деревянный шест вылетел из рук и полетел в ворота, куда как раз в это время заходил отцовский знакомый - знаменитый мастер багуачжан господин Ма Гуй. Но у этого пожилого мастера кулачного искусства глаза быстрые, руки скорые, он перехватил летящий в лицо шест и отвёл опасность. Когда отец бросился к господину Ма Гую с соболезнованиями - то господин Ма отмёл все выражения сочувствия и выразил радость, что ребёнок так обожает ушу. По просьбе отца господин Ма согласился обучать Пэйшэна багуачжан. Так Ван Пэйшэн впервые официально стал изучать боевое искусство. Обучающий скрупулёзен, обучаемый добросовестен - Ван Пэйшэн прогрессировал очень быстро. К тому времени семья Пэйшэна уже переехала на проспект Ванфубэйдацзе в квартал Ганьюй, и без отдыха тренировался в боевом искусстве.
В 13-летнем возрасте Пэйшэн ещё стал изучать мусульманский таньтуй у Чжан Юйляня. В конце того же года он ещё пошёл в ученики к господину Ян Юйтину и стал изучать тайцзицюань. Господин Ян Юйтин был преемником знаменитого учителя тайцзицюань У Цзяньцюаня - учителя Ван Маочжая. В начальный год Китайской республики в пекинской кумирне Таймяо (нынешний Дворец культуры трудового народа) была основана "Ассоциация по исследованию тайцзицюань", где господин Ян Юйтин стал преподавателем. Пэйшэн каждый день вставал с петухами и шёл тренироваться в небольшой сосновый сквер, находившийся тогда перед площадью Тяньаньмэнь. Сначала он делал базовые упражнения для ног и поясницы, после чего тренировался в изучаемых видах кулачного искусства, а в конце посвящал большой промежуток времени тренировке тайцзицюань. Когда свет утренней зари освещал входные врата кумирни Таймяо - он шёл в кумирню и тренировался там, получая указания от господина Яна.
Господин Ян обратил внимание на то, что мальчик Пэйшэн тренируется усердно, очень хорошо всё понимает, сметливостью превосходит других, и менее чем за год очень хорошо освоил комплекс, потому он начал преподавать ему "толкание руками". Пэйшэн чем больше тренировался - тем более постигал суть, чем больше изучал - тем лучше всё понимал. Когда ему исполнилось 14 лет, его увидел шифу Ван Маочжай, и сказал: "Это - зёрнышко, достойное взращивания, пусть вечерком заходит ко мне".
Великий учитель тайцзицюань Ван Маочжай был последователем зачинателя тайцзицюань У Цзяньцюаня - Цюанью, он являлся основателем этого направления вместе с сыном Цюанью - У Цзяньцюанем, про этих двух собратьев по обучению в 1930-х годах говорили: "на юге - У, на севере - Ван". В том году господин Ван Маочжай открыл в квартале Дунсыцяньлян магазин стройматериалов "Туншэнфу", и каждую неделю два раза приходил в размещавшуюся в Таймяо "Бэйпинскую ассоциацию по исследованию тайцзицюань". Каждый раз перед таким походом почтенный господин Ван одевал длинный халат, взмахивал руками, быстро приседал, и очень быстро отправлялся в Таймяо. Часто находились люди, говорившие: "Глянь-ка! У этого седоусого старика хоть размеры и небольшие, но движется по дороге - словно летит. Какой дух!" На самом деле почтенный господин Ван не был коротышкой, он шёл таким манером лишь ради тренировки. Пэйшэн тоже часто подражал шифу, и от дома до соснового сквера перед Тяньаньмэнь шёл таким же образом.
С той поры Пэйшэн каждый день в первой половине шёл в Таймяо и тренировался с учителем, а вечером изучал кулачное искусство у шифу. Шифу тренировал обычно очень терпеливо, но мог и неожиданно резко возбудиться. Господин Ван Пэйшэн, вспоминая, как в те годы шифу обучал его, используя "ударяние и теснение", имитировал шифу - он хлопал по руке и говорил на диалекте Лайчжоуфу из провинции Шаньдун: "Надо вот так!", требуя, чтобы руки скрестились в локтях. Во время тренировки "толкания руками" шифу часто отбрасывал Пэйшэна на кровать, стоявшую у стены. Встав с этой кровати, Пэйшэн, чтобы познать это удивительное мастерство тайцзи своего шифу, часто просил, чтобы шифу повторил это ещё и ещё раз. Бывало, что шифу, желая показать брешь, требовал атаковать, и в момент атаки тело вдруг ощущало словно глубокое падение, встряска была такая, что тело сердце ходило ходуном, в результате чего Пэйшэн отлетал очень далеко. По дороге домой и дома он усердно размышлял, снова и снова оттачивал движения тайцзи. Иногда он мог за едой проделать несколько движений с миской, или отставить миску и пойти во двор, чтобы проделать несколько движений там. В этот период он прямо-таки помешался на тайцзицюань, стремился достичь такого искусного мастерства, чтобы "четырьмя лянами отодвинуть тысячу цзиней", и постоянно засыпал шифу вопросами, получая устные наставления и сердечную передачу. Шифу часто говорил другим о Пэйшэне: "Этот ребёнок очень хорошо соображает, может есть горечь, проницателен, воистину - скакун, во мгновение ока преодолевающий тысячу ли!"
С пятнадцатилетнего возраста Пэйшэн уже начал помогать учителю Яну в преподавании. И преподавая и обучаясь, он изучил у своего учителя методы действий мечом тайцзи, саблей тайцзи, копьём тайцзи, "склеенными жердями". Он целыми днями только и делал, что занимался боевыми искусствами, а не бездельничал и дебоширил, как его сверстники, некоторые люди называли его "маленьким начальником".
В те годы он, помимо изучения кулачного искусства, тренировок кулачного искусства и помощи учителю в преподавании, ещё завлекал людей в "толкание руками" и обучал "толканию руками". Каждый день в Таймяо изучать кулачное искусство приходило очень много людей, более половины первой партии составляли владельцы лавок, животы у них были большие, заманить их в "толкание руками" было очень трудно, они не только не могли добиться нормального расслабления, но в момент опрокидывания их приходилось ещё и страховать, чтобы они не получили травмы. Во второй партии в основном приходили тренироваться всякие бездельники. Третья партия состояла из более чем двадцати крепких молодых людей, обожавших "толкание руками", которые жаждали с помощью "толкания руками" изучать у него гунфу. Они по очереди "толкались" с Пэйшэном, один устанет - его сменяет другой, уставший отдохнёт - и снова выходит, и так пока не начнёт сводить мышцы и пот не будет лить в три ручья.
Пэйшэн очень радовался тому, что каждый день ему приходилось "толкаться" с таким большим количеством людей. Это была возможность проверить на практике изученное у учителя и шифу, получая пользу как для изучения, так и для преподавания. Господин Ван Пэйшэн говорит: "В те годы я каждый день толкался больше, чем с тремя сотнями человек, в результате сегодня я чувствую свои ноги подобными врытым в землю двум корням большого и толстого дерева - столь же прочными и устойчивыми. Когда я скрещиваю руки с человеком, то я мысленно описываю на земле вокруг себя круг, внутри которого меня невозможно поразить, это - результат натренировывания ног в те годы. Когда ноги ставятся на землю - то они словно пускают корни, пустое и полное могут взаимозаменяться, своевременно корректируя равновесие и помогая, как говорится, четырьмя лянами сдвигать тысячу цзиней. Чем больше тренируешься - тем больше это чувствуешь".
В том году, когда Пэйшэну исполнилось 17 лет, благодаря своей преподавательской деятельности он познакомился с двумя образованными людьми, которые в старом обществе имели весьма хорошую репутацию: одного из них звали Цзинь Ху, другого - Сюй Чжэнкуань. Видя, что у Пэйшэна необычайное боевое мастерство и человек он хороший, но ему не хватает образованности, они решили воспитать из Пэйшэна человека, достигшего успехов как в военной, так и в гражданской области. Ему было сказано: "Твоё боевое мастерство - выдающееся, можно лишь сожалеть, что культурности не хватает. Мы хотим помочь тебе залатать эту брешь и помочь тебе с образованием!" Пэйшэн был очень благодарен этим господам.
Двое учёных купили ему классические произведения, входящие в "Четверокнижие"2 и "Пятиканоние"3, и начали с "Великого учения", разъясняя ему фразу за фразой и иероглиф за иероглифом. "Дао великого учения - в деланьи ясным ясного Дэ: Великое учение - это учение великих людей. `Дао' - это путь, пресветлая дорога, по которой должен идти человек. Иероглиф `ясный' составлен из иероглифов `солнце' и `луна', слева - ян, справа - инь. Первый иероглиф `ясный' означает понимание, второй - славу, великолепие. `Дэ' - это добродетель. `Ясное Дэ' - это прекрасная добродетель, в общем указывает на небесные гуманность и справедливость, вежливость и мудрость. Иероглиф `Дэ' составлен из двух иероглифов `человек', иероглифа `десять', иероглифа `четыре', иероглифа `единое' и иероглифа `сердце' - всего из пяти видов иероглифов, что означает, что у двух людей имеется четырнадцать натур, если натур больше - то родится взаимная грызня, тайные расчёты, а когда четырнадцать сердец соединяются в одно сердце, всё пронизано `единым' - то рождается совместное сотрудничество, сплочение и дружба - это и называется `Дэ':".
2
Свод канонических текстов конфуцианства, считавшийся основой классического образования: "Лунь юй" ("Суждения и беседы" Конфуция), "Мэн-цзы" и две главы "Ли цзи" ("Книга ритуалов") - "Да сюэ" ("Великое учение") и "Чжун юн" ("Срединное и неизменное")
- прим.перев.
3
Пять канонических книг конфуцианства: "Ши цзин" ("Канон песен"), "Шу цзин" ("Канон исторических писаний"), "Ли цзи" ("Книга ритуалов"), "Чжоу и" ("Книга перемен") и "Чунь цю" ("Вёсны и осени")
- прим.перев.
В первый раз получив урок со столь глубоким смыслом, Пэйшэн почувствовал себя словно слепцом, который неожиданно начал видеть. Оказывается, мудрецы древности в своих трактатах написали столь мудрые мысли и дали столь глубокие определения, написали тексты по столь серьёзным вопросам! Он решительно выделил время для занятий гуманитарными дисциплинами, чтобы гражданским дополнить военное, параллельно совершенствоваться и в гражданском, и в военном.
Вскоре два господина обнаружили, что Пэйшэн - очень понятлив и имеет очень хорошую память, по части понимает целое, может делать выводы по аналогии, и увеличили сложность объяснений и широту охватываемого материала. Пэйшэн жадно постигал учение, и не только приобщился к богатому культурному наследию, но и усвоил концепции конфуцианства, буддизма и даосизма, установив критерии морали для человека в обществе.
В год, когда Пэйшэну исполнилось 18 лет, его боевое мастерство было признано учителем Яном, который передал ему такой ответственный пост, как должность преподавателя ушу в "3-м Бэйпинском публичном институте физкультуры".
Бэйпин (Пекин) издавна был городом, в котором появляются умельцы. Немало людей сомневались в компетенции этого молодого тренера, "только что вылезшего из колыбели", и при случае наносили визит, чтобы понять глубину его познаний и умений. Пэйшэн всем гостям выказывал уважение, усаживал на почётное место и угощал чаем. Не боялся скрестить руки и сравниться мастерством, не отказывался от подобных предложений, через боевое искусство укреплял дружбу, не поддавался но и не наносил травм, что позволяло ему завоевать чужие сердца и широко распространило его имя.
В этом же году Пэйшэн, следуя воле родителей, женился. В первую брачную ночь пришедшие с поздравлениями гости не нашли новобрачных. Это было объяснено в 1983 году в 6-м номере журнала "Архат" - органе Японского союза сёриндзи кэмпо. Оказывается, тогда Ван Пэйшэн ушёл тренироваться с другим человеком, у которого было довольно высокое боевое мастерство.
Когда автор в том году ознакомился с переводом той статьи, то задал вопрос Ли Шучжэнь - жене господина Вана. Она рассказала: "Это то, что я сказала тем корреспондентам. Но это было не тем вечером, а ночью. Я проснулась среди ночи - небо было ещё тёмным - и обнаружила, что его нет на кровати. На сердце стало неспокойно. Так как это был брак по принуждению родителей, то возникли нехорошие мысли, вопросы, которые я не осмеливалась задать. Лишь потом я узнала, что он привык вставать каждое утро до рассвета, чтобы тренироваться самому и обучать других". В марте 1999 автор смог спросить об этой истории самого господина Вана. Тот усмехнулся и сказал: "В те годы самым интересным и самым важным делом я считал занятия боевым искусством:"
Получив основы образования, Пэйшэн с ещё большим усердием стал исследовать ушу как науку и как искусство. Он изучал составленные прежними поколениями каноны тайцзицюань, на основе собственного практического опыта постигал теорию, затем вновь возвращался к практике, от практики вновь возвращался к теории, и так, по многу раз переходя от теории к практике и обратно, повышал своё мастерство. Далее он перешёл к объяснению "Канона перемен": иероглиф "перемены", как и иероглиф "ясный", составлен из иероглифов "солнце" и "луна", только в иероглифе "ясный" они расположены горизонтально, а в иероглифе "перемены" - вертикально, смысл иероглифа "перемены" в том, что в мире все вещи и дела постоянно превращаются десятью тысячами способов. Перемены - это закон трансформации инь и ян, инь и ян - это Великий предел, объемлет движение и покой, пустоту и полноту, жёсткость и мягкость, наступление и отступление, натяжение и ослабление, прилипание и уход - все виды движения. Соединив с движениями такие концепции диалектики природы древнего примитивного материализма, как учение об инь, ян и пяти первостихиях, теорию небесных стволов и земных ветвей, теорию органов тела, он описал теоретическую базу трансформаций инь и ян в тайцзицюань и порождения усилий.
Ещё он стал осуществлять совместную тренировку боевой наработки и цигун, чтобы ускорить прогресс и улучшить результативность боевой техники. Он полагал, что взаимосвязи между ушу и древними системами цигун - самые тесные, и там и там теория и методы наработки неотделимы от сокровенной философии Великого предела и взаимопревращений инь и ян, искусство тренировки ци лучше всего сочетается с ушу.
Хотя Пэйшэн уже имел необычайное боевое мастерство, но он не останавливался в развитии, и помимо того, что каждый день по 2-5 страж4 занимался тренировкой и преподаванием, в свободное время повсюду искал учителей и наносил визиты друзьям.
4 В старом Китае время измеряли в стражах, длительность одной стражи - примерно 2 часа - прим.перев.
После "инцидента 7 июля"5 и оккупации Бэйпина повсюду на улицах были японские солдаты. Однажды в 1939 году 20-летний Пэйшэн направлялся в "Кулачное общество реки Таймяохоухэ" навестить господина Ван Сянчжая. Когда он вошёл в ворота, то не заметил, что за ним следует группа из 5-6 японских солдат. К сожалению, Ван Сянчжая на месте не было, а его ученик Хун Ляньшунь как раз тренировался с парными "тигроглавыми крюками"; увидев, что за Ваном следует толпа японских солдат, он решил, что это Ван их привёл, и его лицо стало очень гневным.
5 7 июля 1937 года во время ночных манёвров у моста Лугоуцяо японская рота атаковала китайские войска. Так началась Японо-китайская война, постепенно перешедшая во Вторую мировую - прим.перев.
Когда Пэйшэн распрощался и ушёл, то японцы последовали за ним. Получив столь холодный приём в Кулачном обществе, японцы решили, что во всём виноват Пэйшэн. Он ещё не успел далеко отойти, как вдруг один из японцев нанёс Вану укол штыком в живот. Ван чуть уклонился, левой рукой отвёл винтовку, правой рукой потянул противника за поясницу, и, применяя "обхватить тигра, вернуться на гору" из тайцзицюань, швырнул японца вперёд. Тут же другой японец уколол Вана штыком в грудь. Ван повернулся боком и с помощью приёма "с продвижением вперёд нанести вертикальный удар кулаком сверху вниз" воткнул того в землю. Третий японец внезапно атаковал сзади, нанося стволом винтовки укол в центр корпуса Вана. Ван необычайно ловко развернулся и, используя "Чжоу Цан несёт на плечах саблю" из багуачжан швырнул того вперёд. Все случайные свидетели не могли сдержать одобрительных возгласов. Японские солдаты, находясь среди бела дня на большом проспекте, не осмелились заходить слишком далеко, и чувствуя, что от этого молодого китайца ничего хорошего не дождёшься, предпочли ретироваться. После этого Хун Ляньшунь понял ситуацию, и недоразумение разъяснилось.
Быстро распространявшиеся слухи об этом инциденте вскоре достигли ушей господина Ань Баотина - "князя орлиных когтей" из Таньшани, и у него, помимо восхищения, зародилось желание взаимно отшлифовать и углубить кулачное искусство, потому он отправил в Бэйпин приглашение Пэйшэну - чтобы тот прибыл в Танань в дом Ань Баотина.
Господин Ань ещё и много лет занимался тайцзицюань, таким образом параллельно совершенствуясь и во внутреннем, и во внешнем, но прославился именно своей наработкой "орлиных когтей". Когда они позанимались "толканием руками", то господин Ань был трижды отброшен Пэйшэном на подогреваемый кан6 . Господин Ань сказал: "У почтенного младшего брата мастерство в тайцзи - превосходное! Я тут знаю ещё несколько приёмов, прошу Вас посмотреть". С этими словами он снял с подпорки стальной прут и нанёс им по телу много ударов, вызвавших восхищение Пэйшэна. Затем господин Ань взял два железных шара по 10 цзиней весом каждый, зажал их в каждой руке в щепоть из большого, указательного и среднего пальцев, и проделал с ними комплекс упражнений с вращением рук в запястьях, а потом взял медную монету, положил её на подушечку среднего пальца, упёрся в её края указательным и безымянным пальцами, чуть приложил силы - и монета согнулась. Потом он повернул монету между сжатыми ладонями - и она вновь стала плоской как и раньше.
6 Традиционное китайское спальное место, сложенное из кирпича, с проходящим внутри дымоходом - прим.перев.
Пэйшэн искренне восхитился наработкой орлиных когтей "князя орлиных когтей", и сказал: "Теми видами мастерства, которые продемонстрировал старший брат, младший брат восхищён необычайно. Скажите пожалуйста, если вы схватите человека за запястье - он сможет освободиться?" Господин Ань сказал, что в Таншани таких людей нет, и тогда Пэйшэн вытянул руку и попросил господина Аня попробовать. Господин Ань сначала не соглашался, но потом, видя, что Пэйшэн твёрдо решил попытаться, перестал отказываться, и с силой сжал запястье Пэйшэна, сказав: "Когда почтенный младший брат не сможет терпеть - пусть скажет!" Пэйшэн кивнул, сразу почувствовав, что орлиные когти противника сдавливают мёртвым стальным обручем. Он чуть встряхнул рукой, и тут же, используя район между большим и указательным пальцами противника в качестве точки опоры, применил усилие рычага чтобы чуть потянуть и повернуть руку, резко приложил силу - и во мгновение ока освободил запястье. Попробовали ещё раз - и опять с тем же результатом. На лице "князя орлиных когтей" отразилось разочарование, но в то же время он искренне восхитился мастерством этого молодого (разница в возрасте составляла 30 лет) человека.
В молодые годы Ван Пэйшэн, помимо времени, специально отведённого на занятия тайцзицюань, ещё учился у Чжао Яотина, Хань Муся, Лян Цзюньбо и У Сюфэна, у которых изучил синъицюань, багуачжан, тунбицюань и бацзицюань. Благодаря их мудрым указаниям его мастерство поднялось на ещё более высокие уровни. Он до сих пор не забывает, как на долгом пути к вершинам мастерства они оказывали ему бескорыстную помощь как учителя и как друзья, а воспитание и горячую любовь со стороны почтенного господина учителя Ван Маочжая он будет помнить всегда.
В более старшем возрасте он по-прежнему упорно изучал и тренировался, постоянно приглашался ВУЗами и организациями в качестве преподавателя. Из-за потребностей учебного процесса он начал составлять учебные материалы и писать книги. Когда господин Ван Пэйшэн достиг пожилого возраста, то присутствуя на различных мероприятиях как китайского, так и международного формата, он по-прежнему демонстрировал чудесное боевое мастерство.
Многие люди со всего Китая просили его приехать для преподавания, не раз он выезжал ради передачи искусства и за пределы страны. Когда он скрещивал руки с другими людьми, то по-прежнему продолжал спокойно говорить, ни голос ни лицо у него не менялись, и впрямь "истинный муж не теряет лица". Однако если противник жалал атаковать его, то он внезапно полностью менялся, заставляя людей испугаться, и противник тут же оказывался если не отброшенным - то опрокинутым вперёд.
Господин Ван Пэйшэн, взяв за основу традиционную китайскую культуру, ещё и изучил современные научные знания - например, анатомию, психологию, физику - и вобрав лучшее из них обогатил боевую науку, опубликовав много работ по безоружной технике тайцзицюань, технике тайцзицюань с оружием, "толканию руками". Благодаря своему несколькодесятилетнему опыту изучения и преподавания кулачного искусства, он сплавил воедино тайцзи, синъи, багуа и цигун, отбрасывал примитивное и стремился к изящному, от "техники" перешёл к "Пути", и создал комплекс "девять отрезков парчи для укрепления тела и изгнания болезней", которому начал с 1980-х годов обучать учеников, этот комплекс был встречен с большим энтузиазмом и теперь публикуется.
Господин Ван быстро преодолевал ступени мастерства, и стал знаменитым мастером ушу современности, он прославился как своей любовью к ушу, усердием в тренировках и природной мудростью, так и тем, что, пользуясь подворачивавшимися возможностями, учился у большого количества пресветлых учителей и получил прочный культурный базис. "Сгущение" этого большого числа факторов и дало в результате успех таланта ушу.
